|
Предыдущая глава Следующая глава
Пролог | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7
Утренняя прогулка
Через два дня после того как Генрих покинул остров, поутру Гвидон и Царевна прогуливались вдоль набережной. Был выходной, дел государственных у Гвидона не было.
В последние дни на острове воцарилась какая-то тревожная неопределенность. Если до этого все ждали войны и готовились к ней, то теперь было неизвестно чего ждать.
Но утро было слишком светлым и слишком хорошим, чтобы думать о подобных вещах.
Гвидон и Царевна нежно держали друг друга под руку и смотрели на море.
- Смотри, как красивые оттенки вон там, - говорила Царевна, показывая рукой. –Как переливается вода!
- Да, - соглашался Гвидон. – А какие там облака!
- Смотри! Парус! – воскликнула Царевна.
- Да, действительно парус, - всмотрелся пристально Гвидон.
Одинокий парус белел в море, голубой туман которого еще не до конца рассеялся после утра. Что-то показалось Гвидону знакомым.
- Это же Лермонтов! – воскликнул он. – Вечный скиталец!
- Он плывет к нам на остров? – спросила Царевна.
- Нет. Он никогда не заходит на остров. Он плавает по морю, и ищет что-то новое. Он движется между секторами, нигде не останавливаясь надолго. И почти никогда не заходит в порты… Но ведь это не просто так? – он посмотрел на Царевну.
- Да, должно быть, - согласилась она.
- Вчера вечером я видел Звезду Морей, - сказал Гвидон.
На острове не было церкви или храма. Вечные искатели, одни из которых были когда-то православными, другие католиками, иные как радж, придерживались религий восточных, а кто-то и вовсе, как Конек или Баба Яга, ведал другую, древнюю веру, не принадлежали ни к какой церкви… Они молились разным богам. Молились Создателю, молились святой Деве, молились Заре. Возносили хвалу Солнцу и Земле-матери… знались с духами рек.
Но в особенно трудную минуту они обращались к Звезде Морей – той, что привела их на остров, указала путь. И Гвидон молился Звезде Морей накануне, потому что не знал, правильно ли он поступает с Белкой.
- Может быть, мы спросим у него совета, - предложила Царевна.
- Как? Парус не будет нас ждать. Только Ветер разговаривает с Лермонтовым, и он наверное сейчас там.
- А давай я превращусь в лебедя и полечу туда?
- А я?
- Я превращу тебя в сокола.
- Ты не говорила, что умеешь превращать других людей.
- Иногда это можно делать, - ответила Царевна. – Ну что, полетим?
Гвидон неуверенно кивнул.
Она ударилась оземь и обернулась Лебедем, а потом взлетела, взмахнула крылом у него над головой, и он превратился в сокола.
Две птицы устремили свой полет к парусу.
Волны поднимались и опадали, блики света играли над водой. Казалось, что парус очень далеко.
Лебедь и сокол летели и летели к нему, и наконец, он стал увеличиваться.
Маленький кораблик становился все больше – вот они могли разглядеть его очертания, палубу, мачты.
Еще через пять минут полета птицы приблизились к кораблю.
На палубе никого не было, казалось, что штурвал управляется сам, и ветер сам направляет корабль, надувая нужные паруса. Это было странное зрелище – одновременно пустоты и наполненности, отсутствия и присутствия жизни.
Гвидон ударился о палубу и обратился человеком.
- Здесь ли хозяева, здравствуйте! – сказал он негромко.
Царевна тоже приняла человеческий облик и стала рядом.
- Мир этому кораблю, - произнесла она.
Никто не откликался. Только тихонько поскрипывали снасти.
- Под ним струя светлей лазури, над ним луч солнца золотой! – продекламировал Гвидон. – Откликнись, Странник! Мы пришли искать совета!
То ли лучи света странным образом сплелись на самом носу корабля, то ли туман морской сгустился в этом месте. Они увидели даже не контуры, а тонкий образ человека.
- Здравствуй, Гвидон. Мир тебе, Королевна Альтания Белое Крыло!
Гвидон удивился этому имени, но ничего не сказал.
- Ты все так же держишь путь в никуда? Не зайдешь ли в гости на остров? – спросил Гвидон.
- Пришли за советом – спрашивайте, - ответил Лермонтов. – Ветер несет корабль быстро, через минуту он уже не там, где был раньше. Время уходит незаметно. А мне нравится смотреть на волны и солнце.
- Хорошо. Надо ли мне рассказывать, или ты все и так знаешь?
- То, что я знаю или не знаю, не имеет никакого значения. Солнце одно, океан один. Звезда Морей тоже одна.
- Что нам делать? Правильно ли я поступаю, что отпускаю Нимфу Асторию с Генрихом.
- На первый вопрос ответ – улетайте оба. Обернитесь птицами, такими какими летели к моему кораблю, и летите прочь от острова. Вы были прекрасны, вы прекрасны в полете.
- Но Михаил! Это же невозможно. Остров мой дом, я должен быть там. Даже если я захочу улететь, я не смогу – я отвечаю перед теми, кто на острове живет…
- Ты просил совета? Или ты просил объяснения? Или ты искал жалости? – спросил Лермонтов.
- Не сердись, - попросил Гвидон. – Я не вижу так ясно, как ты. Ты ведь знаешь, что я не покину остров в такой опасный час.
- Ты просил совета, и я тебе его дал.
- Тогда ответь на второй вопрос, - сказала Царевна. – Правильно ли отпускать Асторию?
Лермонтов долго смотрел на воду. Казалось, что он задумался, но возможно, в этом взгляде было и чистое созерцание. Корабль несся вперед.
Наконец, он сказал:
- Не имеет значение, где находится Нимфа Астория. Не надо препятствовать ей, если она решила так. Дело не в этом. Имеет значение, где находится Королевна Белое Крыло.
Царевна вздрогнула.
- Что это значит? - спросила Царевна. И уточнила тихо: - Это значит, что опасность угрожает мне?
И странник кивнул, едва заметно, одними глазами. Царевна спросила еще что-то, и Странник ответил так же тихо. Гвидон не слышал их слов, но почувствовал тревогу Царевны и увидел ее задумчивый взгляд.
- Я не отпущу ее, Оракул, - решительно сказал Гвидон.
- Поэтому я и сказал, - улетайте вместе, - ответил тот и тепло улыбнулся.
- Я сказал все, что был должен. Другого совета я вам не дам. Спросите у Ветра, спросите у Солнца.
И ветер переменил направление сразу после его слов.
- Мы идем к границе сектора, - сказал Гвидон.
Царевна Лебедь поняла его. Она снова превратилась в Лебедя, а князь – в сокола. И они полетели обратно.
Через минуту после того, как они покинули палубу, корабль вошел в туман-между-мирами и растаял, как призрак.
- Что за странный совет он дал, - сказал Гвидон Царевне, пока они летели.
- Может быть, послушаться?
- Я не могу. Остров – мой дом. Я не хочу стать скитальцем… Я могу принять бой или вести переговоры, но уехать… улететь…
Царевна не ответила.
- Он называл тебя Королевной Альтанией.
- Он знал меня раньше. Он – Оракул, про которого я рассказывала тебе…
- Тот самый? А я думал, что он всегда плавает по морям.
- Оракулы не связаны с каким-то одним временем и местом. Они сегодня здесь, а завтра где-то еще...
- Что он сказал тебе?
- Так, ничего серьезного. Детские воспоминания.
Остров Буян
Мария вернулась на остров в лодке. То, как быстро эта большая лодка с навесом на корме преодолела пространство, наводило на мысли о магическом ветре. Лодка была полна магических трактатов и снадобий, которые подарил Марии Генрих-маг. Мария была этим весьма довольна, но островитяне поглядывали на поклажу настороженно, особенно Федот. И что уж совсем не понравилось Федоту, так это большая брошь с волшебными камушками фиолетового цвета, которая красовалась у Марии на платье.
Но Федот человек тихий, и поэтому он высказал свои соображения жене вечером, когда они остались одни, и мы того не узнаем.
Днем же Мария встретилась с князем. Она рассказала о днях, проведенных в империи, а он поделился своей тревогой (хотя и не рассказал об утренней встрече со странником).
- Тут даже думать нечего, Гвидон. Пока Генрих соглашается, и нам надо соглашаться. Это не только позволит войны избежать, но и союзника из Генриха сделать…
- Не опасен ли такой союзник, Мария?
- Он для нас – не больше чем мы для него, - ответила та. – Генрих может новые знания нам дать, мудрость его велика.
- Я уж вижу, сколько ты знаний от него привезла, - сказал Гвидон с тревогой. – Не опасны ли они?
- Знания становятся опасными в руках человеческих.
- Гм… Ну допустим. А как же Салтан?
- Не тревожься. Салтана я беру на себя. Он меня с детства знает.
Гвидон только и пожал плечами на это.
Об увиденном утром он Марии не рассказал.
Остров Заячий Нос
На следующий день Астория вместе с магом переселилась на маленький островок, расположенный у самых границ сектора. Вместе с несколькими соседними островками этот остров образовывал фигуру, похожую на зайца. Его прозвали Заячий Нос.
Островитяне решили соорудить для мага башню, так как маги всегда живут в башнях. Для белочки решили посадить на островке несколько деревьев. Астория вывела из-под камней источник пресной воды, и из него сделали красивый фонтан.
Все эти приготовления заняли какое-то время, маг же отправился в империю за своими вещами. Ему еще предстояли непростые переговоры с регентом.
Парус Серого Цвета
Баба Яга была неразговорчива эти дни. Она оставила почти без внимания решение белочки и все приготовления по этому поводу. Она оказалась случайно на дороге, когда Гвидон и Царевна возвращались от странника, и глянула в глаза обоим, но не сказала ни слова.
Но она долго стояла на берегу, когда на четвертый день серый парус показался на горизонте.
Островитяне уже стали привыкать за это лето к неожиданным гостям. Радж Балор прибыл месяц назад почти так же, одиноким скитальцем, пытающим судьбу средь морей.
И этому серому парусу почти никто не удивился, приняли его обыденно и без хлопот.
На корабле – а точнее большой рыбацкой лодке, находился старый рыбак. Он исхудал за долгие дни странствия и еле держался на ногах. Кажется, его унесло штормом через сектора – что хотя и редко, но случалось. Обычно такие чудесные перемещения между мирами считали знаком. Люди, прибывавшие на остров таким образом, чаще всего оставались на нем. Впрочем, старику, как и всегда в таких случаях, предложили помощь в поиске дороги домой. Но он был слишком слаб, чтобы разобраться в происходящем. Женщины дали ему напиться и проводили в один из домов, предназначенных для гостей.
Империя, центр
В черном здании, на помосте стоял кардинал и разговаривал с чудищем по имени Иемор.
- А можем ли мы вообще доверять Генриху? – спросил Иемор.
- Я уже говорил – из магов нельзя доверять никому, а Генриху в последнюю очередь, – отвечал кардинал.
- Значит, надо готовить запасной вариант.
- Какой, о великий?
- То, что нам мешает, нам поможет, верно? – грозно прорычал Иемор.
- Да, могучий.
- Не Генрих опасен для нас, верно?
- Да, непревзойденный.
Иемор довольно зарычал, а потом изрек:
- Пусть Салтан думает, что мы сотрудничаем с Гвидоном через Генриха. Не надо, чтобы он знал, что у нас с магом возникли проблемы…
- И тогда Салтан перестанет доверять Гвидону, - уловил мысль кардинал.- И если мы захватим Белку, Салтан не будет торопиться с помощью…
- И мы успеем захватить остров и забрать все ценное, что там есть, прежде чем Салтан и Гвидон разберутся между собой.
- Это очень хорошая мысль.
Остров Буян
Новый гость прижился на острове довольно быстро. Как выяснилось, он знал некоторый толк в строительстве судов. Поэтому после того как он поправился, его определили на верфь, давать советы и консультации корабелам.
Впрочем, за ним приглядывали, так островитяне не теряли бдительности. Но поводов для подозрений он почти не вызывал. Правда, как-то раз спросил в разговоре, не продают ли на Буяне драгоценные камни. Корабелы, наученные на этот счет, ответили уклончиво.
Поскольку рыбу на острове ели мало (мясо не ел никто, а рыбу – редко), то заниматься по основному промыслу рыбаку было почти нечем. Поэтому в свободное от работы время он заходил в библиотеку и к Ершову в театр.
Салтания
Царь сидел в укромном уголке сада, где вероятность посторонних глаз, включая глаза придворных и даже его охраны, была минимальна, и читал письмо.
Это был секретный документ, пересланный с острова.
Уважаемый царь! Информация, которую удалось собрать, довольно скудная, так как островитяне с осторожностью относятся к новым переселенцам и держат от них многое в секрете. Однако удалось узнать, что на острове до самого последнего времени находилась некая Белка или иное существо, которое они называют Белкой. Эта Белка могла превращать ядра обычных орехов в изумрудные, когда их разгрызала. Продавая эти изумруды, Гвидон в несколько раз увеличил бюджет острова, построил на вырученные деньги несколько новых зданий, а самое главное, боевых кораблей. Корабли, которые он продолжает строить, по всем характеристикам не уступают кораблям свободных купцов, то есть существенно превосходят лучшие из кораблей нашего царства. Здесь также находится Радж Балор, знаменитый индийский мореход и торговец, который оставил торговлю и теперь работает на Гвидона, консультируя его в кораблестроении и управлении флотом.
Однако вот какая странность – Белки в настоящее время нет на острове. Где она, не удалось выяснить, так как это держат в строжайшем секрете. Несомненно, однако, что ее исчезновение связано с Генрихом магом. Я не берусь строить домыслы и предположения, но не могу исключать того, что Гвидон заключил с Генрихом сделку, согласно которой Белка или полностью или частично работает теперь на Генриха. В ближайшее время буду заниматься отработкой этой версии. Мне постепенно удается войти в доверие к островитянам. Прошу не предпринимать никаких действий, которые могли бы выдать мое инкогнито.
С уважением, Р.
Царь покрутил бумажку в руках, сжег ее, и тщательно высыпал золу в ручей.
То, что Гвидон обзавелся за лето несколькими кораблями, не было таким уж секретом. Об этом болтали служивые и торговые люди, и насколько можно было понять, сам Гвидон из этого особого секрета не делал, так как в своем ответе упоминал о кораблях несколько слов.
Но царь не предполагал, что качество этих кораблей так значительно, так как на Буяне никогда не было хорошего корабельного леса. Он думал, что речь идет о простых катерах для патруля и спасения терпящих бедствие. Теперь же, после слов Соглядатая, становилось ясно, что Гвидон нешуточно укреплялся и, возможно, готовился к войне. Почему он не сказал отцу об этом?
Обида Салтана на какое-то время возобладала над ним, и он взгрустнул. Да, у Гвидона были основания не доверять ему, учитывая давнее прошлое. Но Царь Салтан надеялся и до сегодняшнего дня верил, что сын простил ему тот случай. А это видимо было не совсем так!
Но что еще больше тревожило царя – это вести про Белку. Теперь короткие слова в письме Гвидона и найденный им у купца первоклассный изумруд соединились воедино. Гвидон никому не хотел рассказывать о секрете белочки – это было понятно. Но раз Генрих искал белку, то он знал об этом секрете. Почему же Гвидону не рассказать отцу то, что знает Генрих-маг?
Царь загрустил. Его грусть постепенно переросла в раздражение, когда он задумался над последними словами письма, где соглядатай прямо писал о возможном сговоре Гвидона и Генриха.
Да, Соглядатай был излишне подозрителен! У него не было никаких фактов. Но подозрения и домыслы Соглядатая, как правило, оправдывались… За это Салтан и терпел его на службе, несмотря на мерзкий характер… Что же теперь?
Остров Буян. Пирс
Баба Яга
Вечером, когда Гвидон шел с работы после дел государственных, у пирса его встретила Баба Яга. Бабка выглядела моложаво, и даже одела приличное платье.
- Привет тебе, молодой человек, - сказала она игриво.
- Здорово, Яга. – Сухо ответил Гвидон. Он не очень симпатизировал Бабе Яге, а кроме того, устал после рабочего дня и хотел есть.
- Есть у меня до тебя, ваше княжеское величество, дело интимного свойства, - сказала Баба Яга, загадочно улыбаясь.
- Это хорошо. Только могла бы и на прием прийти.
- Не обессудь, молодой человек, да только дело у меня тонкое, а стены имеют уши даже в твоем дворце.
Охранники, стоявшие неподалеку от дворца, с некоторым удивлением наблюдали, как Яга берет Гвидона под ручку и уводит на пирс. Впрочем, они знали, что у бабки есть свои причуды. Но поскольку Гвидон ей доверял, оснований для опасения не было. Кроме того, они знали, что в нерабочее время идти за Гвидоном не следует, если он сам об этом не просит…
Когда бабка и Гвидон отошли от берега метров на сто, и шум волн стал надежно скрывать все слова, Яга серьезно глянула князю в глаза и спросила:
- Не замечал ли ты, соколик, за последнюю неделю подозрительного чего на Острове?
- А нельзя ли без этих намеков? – спросил Гвидон.
- Тороплив ты…
Они сделали еще несколько шагов.
- Это мне, старой карге, торопиться некуда, верно? – она хихикнула.
Гвидон молчал, хотя у него постепенно появлялось чувство, что бабка издевается.
- Ладно, - сказала Бабка. – Можно и без намеков, коли желаете. Как тебе новый наш гость?
- Старый рыбак?
- Ну да.
- Да гость как гость. Ему, должно быть, здорово досталось в жизни.
Баба Яга глянула молча и коротко.
Тогда Гвидон задумался и добавил:
- Ну разве что во время он появился неспокойное.
- Да.
- Ты что-то знаешь. Говори, коли так.
- Знала бы наверное, сказала.
- А что тогда?
- Да, так ничего особенного. Шпион у нас острове, только и всего делов.
- Откуда ты знаешь?
Она покачала головой.
- Карты сказали…
- Карты? – переспросил Гвидон. – Это что же мы теперь по карточному гаданию будем определять шпионов? Да ну тебя, бабка!
- Э-э, зря ты. Карты правду говорят! Карты-то ведь не простые были, а старые мои, с собой привезенные, лесные заговоренные.
- Ну… это ж все-таки не повод, чтобы обвинить человека. Ну… я приму к сведению, удвою бдительность…
- Гвидон, острову грозит серьезная опасность, - сказала Бабка Яга резко изменившимся голосом, точно она – по крайней мере ее голос – помолодел сразу лет на сто.
Князь даже замер и слегка задрожал от неожиданности.
- Ну хорошо! Допустим, я тебе поверю. Сама подумай – что я выслать его должен из-за того, что ты нагадала? Да меня люди на смех поднимут! И что нам после Регента с его Иемором, на всяких шпионов внимание теперь обращать? Да пусть себе шпионит, если он шпион. А мы будем за ним следить. Глядишь, сами чего-нибудь узнаем! Так?
- Так-то оно так, только опасность острову угрожает, Гвидон. Ты смотри, конечно. Мое дело предупредить, - молвила бабка и повернулась, чтобы уйти.
- Постой, Яга! Ну чего ты обижаешься! Сама посуди – не могу я, основываясь на одних подозрениях, высылать человека! Мы так до чего дойдем-то? Если узнаешь чего точно, мне сразу скажи, ладно?..
Бабка скупо улыбнулась своим полубеззубым ртом, развела руками и пошла прочь.
Остров Заячий Нос
Белка
Белка и Генрих жили на острове Заячий Нос вместе уже третий день. Это было необычное соседство. У Нимфы была возможность принять сотни разных обличий, но она предпочла остаться белочкой. Генрих не понимал этого. Не понимал он и многого другого, и на многие вещи ему приходилось смотреть теперь иначе.
К Белке с острова приезжали часто в гости друзья.
Почти каждый день приезжала Мария, нередко бывал Емеля. И хотя Генрих переносил Емелю с трудом, постепенно он начал ему по-своему нравиться.
В тот вечер они сидели за самоваром, и Емеля первый раз подробно рассказал Генриху свою историю.
В некоторых местах Генрих не выдерживал и перебивал:
- Как же можно было так глупо использовать способности Щуки!
На что Емеля и сам разводил руками:
- Вот и я удивляюсь теперь. А помню, еще тогда зима была, мне захотелось пойти с горки покататься… Я и сказал – по щучьему велению, по моему хотению, была горка далеко, а стала близко!
- И что – получилось?
- Тогда первый раз Щука закапризничала. Она появилась и сказала – ну что бы тебе, Емеля, не пожелать как-нибудь по-другому – например, чтобы ты сам оказался на горке? Ведь это же куда проще сделать? Ну зачем на такое пустяшное дело тратить высшую магию?
- А ты? – спросила Мария.
- А я сказал, что так каждый раз ее звать придется, чтобы на горку попасть. Она возразила, что тут идти всего ничего, и пешком ходить полезно. А я сказал, что полезно – летом. А это… пока дойдешь, в валенки снег насыпется, так еще и ноги простудишь и потом хлопот не оберешься.
То, с какой серьезностью он это сказал, вызывало у всех смех.
Они вдоволь насмеялись, а потом допили чай и вышли на крылечко Генриховой башни.
Внизу, у подножья ее вздымались морские волны.
- Как ты думаешь, Генрих, - спросила Мария уже серьезно, – Империю устраивает нынешнее положение дел?
Маг пожал плечами:
- Они думают, что я сумею со временем убедить белку работать на них. Поскольку я предупредил, что это будет нелегко, то мы, по крайней мере, выигрываем время.
- А дальше? Ведь рано или поздно они поймут, что белку не удастся убедить работать на них. Что тогда? – спросила Мария.
- Тогда кердык, - сказал Емеля ясно и просто.
- Кому кердык? – уточнила Мария.
- Мне кердык, - ответила Нимфа Астория, улыбнувшись.
Генрих посмотрел на нее и сказал спокойно:
- Я придумаю что-нибудь.
- Что ты придумаешь? – поинтересовалась Мария. – Может, зря мы вообще все это затеяли? Надо было сражаться!
Генрих посмотрел на нее внимательно.
- Ты полагаешь? Тогда бы мы сейчас сражались друг с другом, а вместо этого сидим на лавочке и пьем чай. Разве это не хорошо?
Мария смущенно замолчала.
Емеля сказал:
- Изменился ты здорово, Генрих-маг! Хотя я раньше тебя и не знал… Но судя по всему, что слышал о тебе, не сказал бы ты так раньше.
- Не сказал бы, точно, Емеля. А все почему? Это Нимфа да Мария да ваш остров. Вы со мной словно что-то сделали все вместе… Колдовство какое-то… которого я раньше не знал.
Емеля и Мария переглянулись. А Астория – она была сейчас в обличии нимфы – взяла да и положила голову на колени Генриху.
- М-да… вот если бы сейчас кардинал наш напал на остров, я стал бы защищать ее, - задумчиво проговорил Генрих. И добавил. – И всех вас.
Салтания, Дивноморск
Царь сидел на берегу красивого пруда, и услаждал свой слух пением звонкоголосых девушек. Но на душе его было тревожно. Тревога оправдалась – ему принесли секретное донесение, то самое, которого он ждал и боялся – с Буяна. Царь поблагодарил певиц и позвал их к столу, а сам незаметно – насколько царь вообще может сделать незаметно – покинул их и отправился в сад. На одинокой скамейке он раскрыл секретное послание и прочитал:
Век живи, дивный и мудрый царь!
Не сердись на своего шпиона, но мои опасения начинают подтверждаться. Удалось узнать, что волшебная белочка живет вместе с магом Генрихом на небольшом островке в пределах владений Гвидона. Насколько я понял, Гвидон и Генрих заключили какой-то договор, суть которого мне пока неясна. Но драгоценных каменьев белка больше не производит. Чем они занимаются на этом островке, пока не удалось выяснить, так как все держат в тщательном секрете. Как удастся узнать больше – сообщу непременно.
С уважением, Р.
Царь поступил с бумажкой как и в прошлый раз – тщательно сжег и выбросил пепел в ручей.
А после этого с горечью сжал кулаки.
Империя, центр
До пьяна гонца поят,
Обобрать его велят
А.С. Пушкин.
«Сказка о царе Салтане»
Кардинал принимал генерала в своих покоях, и кажется, был настроен благодушно.
- Я тебе и говорю, дурень – Салтан попадется на эту удочку! – потирал кардинал руки, ходя туда и обратно мимо стоящего по стойке «смирно» генерала.
- Насколько позволяют судить наши информаторы, Салтан установил постоянную слежку за островом.
- Вот-вот. Он уже не доверяет Гвидону. А через некоторое время будет доверять еще меньше.
Он взглянул на генерала:
- Мне кажется, надо уже готовить к выходу наш флот.
- Флот? Но что это даст? Даже если Салтан будет сомневаться в Гвидоне, разве он откажет, если тот сам попросит о помощи?
- Сдается мне, Гвидон честолюбив и о такой помощи просить не станет, - прищурился кардинал. – Но даже если и станет… Есть на этот случай одно старое испытанное средство. Мы подменим почтовую корреспонденцию по пути. Благо от Буяна до Салтании путь не близок… Так что когда наш флот подойдет к Буяну, а Гвидон запросит о помощи, Салтан получит письмо, что мол все нормально и чтобы старый царь не беспокоился, что наш флот на время остановится у берегов острова, что идут переговоры и все такое прочее. Ну, придумаем, как поскладнее. В общем, Салтан не только не пошлет помощь, получив такое письмо, но и еще больше обозлится. А мы за это время захватим и Белку, и Царевну. Кстати, как ты считаешь, мы будем хорошо смотреться с Царевной как пара?
Генерал растерянно посмотрел на кардинала, но ничего не ответил.
- Что ты молчишь, ехидная морда? – спросил кардинал угрожающим тоном.
- Ну так ведь это… ты старше нее лет эдак на сто пятьдесят…
- И что? Мужчины только созревают со временем. Это женщину портит возраст… Не понимаешь ты ничего, генерал. Ладно, скажи лучше, как там наш братец Генрих, хитрый лис, кто там его навещает на острове и что это за люди.
Остров Заячий Нос
Царевна Лебедь прибыла на маленький островок одна – не приплыла на корабле, а прилетела птицею. Первым дело она бросилась обнять свою дорогую подругу Асторию, которую не видела уже несколько дней.
- Хорошо ли ты здесь живешь? – спросила она у нимфы.
- Да. Мы с Генрихом играем, - ответила нимфа, которая была в обличье девочки.
И они вышли поговорить на балкон. Генрих же занимался какими-то опытами в своей алхимической лаборатории на верхнем этаже. Поговорив с Асторией, Царевна вошла к нему.
- Скажи, Генрих, - начала она сходу. – Как прекратилась война в Салтании и как с этим связана империя? И самое главное – как с этим связана я?!
Маг, застигнутый врасплох таким вопросом, снял перчатки и вымыл руки. Он посмотрел на Царевну таким пронзительным взглядом, что она вздрогнула и отступила на шаг.
- Почему ты спрашиваешь об этом?
- Я устала… У меня возникает ощущение, что мне что-то недоговаривают. Даже… мои друзья. Может, они не хотят открывать всю правду, чтобы меня не ранить, но мне это нестерпимо! Я слишком долго была без памяти – и теперь хочу вспомнить все. Я хочу, чтобы кусочки мозаики сложились, чтобы картина стала полной.
- Недавно ты узнала что-то новое, не так ли? – спросил Генрих, немного помедлив.
Лебедь ответила внимательным взглядом.
- Я видела Оракула Звезды Морей.
- О! И он сказал тебе нечто важное? Давай договоримся так – я расскажу тебе все, что знаю, а ты расскажешь мне то, что говорил Оракул…
- Нет! – воскликнула Царевна в неожиданном порыве гнева. – Черт возьми, ты держал меня в плену три года и обращался как с вещью, и думаешь, что отделался одним дурацким извинением? Я ничего не желаю слышать! Ты расскажешь мне, что знаешь, без каких-либо условий!
Маг смотрел на царевну как завороженный.
- А все-таки жаль, что ты не захотела стать моей ученицей, - сказал он немного погодя. – И между прочим, осторожнее. Тебе известно, что ты обладаешь даром спонтанного перемещения в другие миры?
- Да, - ответила Царевна уже более спокойно. – Но это было спонтанным в детстве. Сейчас я контролирую эту способность.
- Не совсем. Когда ты волнуешься, ты теряешь контроль. Мне сейчас пришлось приложить усилие, чтобы мы не оказались в одном весьма неприятном месте за десять секторов от Острова. Ты хочешь знать, как прекратилась война в Салтании, и как с этим связана ты. Я отвечу.
Царевна выжидающе посмотрела на Генриха.
- Присядь, - сказал он довольно жестко и показал на стул.
Царевна присела. Маг продолжал:
- События, происходящие в различных секторах, связаны. Иногда в одном начинается война, а в другом пробуждается магия. Иногда магия действует не в том мире, где была применена, а в соседних… Последствия не всегда можно предугадать, но известно одно – миры взаимосвязаны. Нельзя сказать, что события в одном из миров становятся причиной событий в другом. Скорее, они происходят параллельно, влияя один на другой.
Как бы различны не были Салтания и империя, они являются частью единого целого. В периоды, когда в Салтании мир, демон империи силен и процветает, а когда он слаб, в Салтании начинаются войны.
- Не может быть!
- Какой мне смысл лгать тебе, Царевна? Я понимаю, что в это трудно поверить, но существует странная мистическая связь между благополучием демона и миром в Салтании. Так что последний раз, когда в Салтании началась война, этому предшествовали драматические события в империи. Заслон между мирами был разрушен, столица империи разграблена, а старый император убит. И через некоторое время в Салтании начались усобицы, противоречия и распри. Сказочные существа и люди недолюбливали друг друга, и это стало причиной войны. Но если бы не это, причиной войны стало бы что-то другое. Так повелось спокон. Гибель демона империи всегда приводила к войне в Салтании.
- Но это неправильно!
- Неправилен мир? Да, в каком-то смысле мир неправилен, я согласен с тобой. Поэтому всегда находились идеалисты, которые считали, что мир может просуществовать без войн, демонов, насилия и лести. В этот раз такие идеалисты тоже нашлись, и они сочли, что войну может прекратить не демон, вызывающий покорность своей магией, а иное, светлое и возвышенное существо, – Мессия, которая помирит между собой старых врагов, раскроет их сердца навстречу друг другу и изменит саму природу живых существ. Смешно!..
- Нет в этом ничего смешного!
- Неудивительно… Ведь это самое возвышенное и светлое существо, Мессия – Ты.
- Я? - Царевна Лебедь вздрогнула. - … Не может быть!
- А ты подумай! Ты ведь сама искала страну, где леса от моря до гор, где добрые и смелые люди и дивные сказочные существа. Ты подумала об этой стране ни с того, ни с сего, как бы случайно – и за два года до назначенного срока отправилась в поиски. Ты чувствовала голос, который тебя зовет, и пошла на этот зов, вопреки воле родных, вопреки обычаям своей страны, вопреки логике и здравому смыслу. Так обычно поступают Мессии.
Царевна смотрела на мага растерянно, широко открыв глаза. Он продолжал.
- Это хорошая новость. Но есть и плохая.
- Плохая? В чем же она?
- Законы мира не изменятся только оттого, что несколько идеалистов в Салтании задумали остановить войну с помощью Мессии, а одна не менее идеалистично настроенная девушка откликнулась на их неслышный зов из другого мира. Законы мира не меняются так просто! Война истощала Салтаново царство, из-за нее открылся проход между мирами, через который проникали чудовища и темные силы … Требовалось как можно скорее прекратить это безобразие. И тогда к жизни был вызван новый демон, а вместо убитого императора хранители сказки – твои нынешние друзья, между прочим – послали им в помощь того, кто мог бы его достойно заменить, - знакомого тебе кардинала. И надо сказать, кардинал хорошо справился с этой ролью. Порядок в империи был восстановлен. Сам кардинал мало понимал в магии, но он знал к кому обратиться. Тогда я поступил к нему на службу и помог вызывать к жизни нового демона – нынешнего Иемора. Столица империи была защищена. Через несколько месяцев в Салтании наступил мир.
- Если такова правда, - тихо сказала Царевна, - то правильно мои друзья сделали, что мне ее не открыли.
Генрих прошелся по комнате и легко коснулся ее плеча.
- Я понимаю, сознавать это нелегко.
- Получается, я теперь не нужна? – всплеснула руками Царевна.
- Я этого не говорил. У каждого из нас своя судьба, но идти порой приходится непрямой дорогой. Иногда мы думаем, что наше предназначение в одном, а оно оказывается в другом.
- И в чем тогда мое предназначение?
- Я этого не знаю. Чтобы понять, в чем наше предназначение, порой нужны десятилетия. Но это не значит, что нужно унывать и терять присутствие духа.
Царевна задумалась, а потом неожиданно подняла глаза на Генриха:
- Генрих! ведь это из-за тебя я не попала в Салтанию! Как же ты теперь?..
Но маг покачал головой:
- Нет. К тому моменту, когда я помешал тебе, в империи наступил новый порядок, и нынешний Иемор уже набирал силы. А война в Салтании закончилась. Когда мы встретились, это было уже решено. Так что я во многом виноват перед тобою, но не в этом.
- Но ты знал?
- Что ты Примиритель?.. Нет, тогда я не знал этого. И честно говоря, до войны в Салтании мне не было особого дела. Я защищал империю от врагов и восстанавливал в ней порядок. За это кардинал поставлял мне древние магические книги. Гораздо позже я узнал о связи происходящего в Салтании и империи, и еще позже – о тебе.
- Спасибо тебе, Генрих, - поблагодарила Царевна, собираясь уходить.
- Не за что, - пожал плечами маг. – Новости, что я сообщил тебе, не из тех, что приносят радость. Но надеюсь, все-таки чем-то помог.
- Прости, я погорячилась с тобой в начале…
- Ты имеешь на это право.
- Но что же мне делать теперь? – спросила она растерянно.
- Этого я тебе сказать не могу… Ведь я не Оракул.
Царевна грустно улыбнулась.
- Ты хочешь все-таки знать, что он сказал? А так ли это важно? Да и правильно ли всегда слушаться Оракула? Правда, если бы я послушалась его первый раз, то не оказалась у тебя в плену. Но с другой стороны, я никогда бы не попала сюда, на Буян!
- Он дал тебе какой-то совет, который тебе хочется и не хочется исполнить, – предположил Генрих маг. – Если это так, ты должна сама решить, следовать ли ему или нет. И никто не сделает этого за тебя.
Остров Буян
Мария-Умелица помимо прочих своих дел на острове работала учительницей в школе. Учить полтора десятка детей разного возраста – дело хлопотное, одним нужно было объяснить азы грамоты, других научить шить, третьим рассказать о странах заморских и тамошних обычаях.
В этот раз Мария шла из школы позже обычного. Дети волновались, чувствуя приготовления взрослых к битве. После уроков ей пришлось успокаивать их и объяснять, что ничего страшного не происходит. Что вся наша жизнь – это битва, и что не так важно, кто победит, как то, чтобы мы были честными друг с другом и сами с собой.
По дороге домой ей встретилась Царевна Лебедь.
- Привет, - сказала Мария немного устало.
- Здравствуй, Мария, - ответила Царевна. – А можно ли спросить у тебя?
- Спрашивай, коли недолго. Я с вот детьми задержалась, а Федот ждет.
- Почему не рассказала мне всего?
Мария остановилась, отвела взгляд:
- Прости меня, подруга. Глупости это. Раза два всего поцеловались, ничего ведь не было…
Царевна застыла в изумлении, глядя на Марию широко раскрытыми глазами.
Мария встретилась с ней взглядом и снова отвернулась.
- Обидела я тебя, сама того не желая, - вздохнула она тяжело и собралась идти. – Прости, Федот меня ждет.
Царевна Лебедь не стала ее задерживать и еще долго смотрела вслед. Она так и не решилась сказать, что хотела спросить совсем о другом – о том, как закончилась война в Салтании 15 лет назад.
Письмо Салтана
Через два дня после разговора Царевны с Генрихом она застала Гвидона задумчиво сидящим на веранде перед дворцом. Он молча передал ей письмо, пришедшее от Салтана.
В письме сообщалось, что Салтан недоумевает:
Дорогой сын!
Вести в твоего острова и есть и радостные, и тревожные…
… Среди прочего говорят, что старый Генрих живет постоянно на одном из островов твоего демократического княжества… И говорят также, что ты и твои друзья общаются с ним приветливо. Мне трудно понять это, и тревога моя усиливается особенно, когда я узнаю, что флот империи уже вторую неделю курсирует у самых границ твоего княжества.
Твое право – посвящать меня или нет в какие-то твои дела, или нет, но я желаю тебе только добра, поэтому мне за тебя тревожно.
- Мне кажется, надо написать ему все как есть, - сказала Царевна.
- Про Генриха? Насколько я знаю отца, письмо здесь бесполезно. Здесь может помочь только личный разговор. Мария обещала мне уговорить его…
- Мария? – Царевна Лебедь вскинула бровь. – Она нужна тебе как посредник между тобой и собственным отцом?
Князь с недоумением посмотрел на нее – так нехарактерны были для Лебеди нотки сарказма.
- Уговорить его посетить нас не так и просто.
- Отправь меня к Салтану! – сказала Царевна с вызовом. – Я уговорю его.
Гвидон рассеянно посмотрел на нее и покачал головой.
- Нет, Царевна, нет. Это слишком опасно… Слишком неспокойно время сейчас. Да и Марию я тоже не отпущу, вы обе нужны мне здесь, на острове. Пожалуй, я все-таки напишу письмо, раз нет другого выхода.
Царевна не отозвалась, но Гвидон чувствовал, что она осталась не совсем довольна его словами…
Гвидон, Левша, Радж и Лесков
Вскоре Гвидон созвал своих друзей, чтобы обсудить с ними письмо Царя.
- Салтан пишет, что флот империи вторую неделю курсирует вблизи наших границ. Почему мы ничего не знаем об этом?
- Мы заметили несколько кораблей империи у границ видимости, - сказал Радж. – Но мы решили, что это обычные разведчики. Империя часто посылает разведчиков в последнее время. Ее интерес к острову понятен.
- М-да, - сказал Гвидон. – Но почему тогда отец пишет о флоте?
- Может быть, это преувеличение? – спросил Лесков. – Старый царь встревожен, и возможно несколько преувеличивает известия. Или его информаторы неточны…
- Информаторы Салтана всегда точны… - сказал Гвидон прохладно. – Надо бы нам повнимательнее приглядывать за своими рубежами. Займись этим, Радж. Это опасный участок, но я верю в тебя. Если их корабли попытаются войти в территориальные воды республики, предупреди их, чтобы они немедленно убирались, или мы вступим в бой.
- Необходимо подготовить все наши корабли, - сказал Левша.
- Я не думаю, что в такой ситуации империя может напасть на нас, - произнес задумчиво князь, - и все-таки соглашусь, что это будет нелишне.
Остров Буян
Вскоре после этого князь и его друзья составили для Салтана-царя письмо такого содержания:
- Дорогой отец!
Понимаю твою тревогу и постараюсь, как смогу, ее разрешить.
Не обо всех событиях последних месяцев я решался написать тебе, но видно, пришло время сделать это сейчас.
В середине лета мы оказались на грани серьезной войны с империей, поскольку кардинал и его приближенные были полны решимости вернуть в свои руки Белочку –Нимфу и Царевну Лебедь. Поскольку я дал им приют на острове и обещал охранять, я не мог никаким образом согласиться с требованиями империи. Однако Генрих предложил нам вести переговоры. Переговоры поначалу шли сложно, но на определенном этапе нам удалось достичь взаимного понимания. Империя, во-первых, отказалась от своих претензий на Царевну Лебедь (а они в любом случае были несправедливыми, ибо Царевна – дочь короля Лиарнии и Тредевятого царства). Во-вторых, Генрих предложил забрать Белочку не в империю, а на нейтральную территорию. В этой ситуации интересы Генриха и империи уже начинали расходиться, и мы решили извлечь из этого выгоду – в первую очередь, чтобы предотвратить военное столкновение. Однако мы настояли, чтобы Генрих и белочка поселились в пределах нашего сектора, хотя и не на острове Буяне. Белка дала обещание Генриху передавать ему свои знания, он же в свою очередь, дал слово мага и волшебника никогда не обманывать никого из нас, а также принес полные извинения за нанесенный ранее вред как Нимфе Астории, так и Царевне Лебедь. В настоящее время Генрих находится у нас в секторе на острове Заячий Нос. В империи, кажется, надеются, извлечь из его общения с Нимфой материальную выгоду. Однако они могут изменить свое мнение и попытаться захватить Нимфу силой. Между прочим, Генрих сегодня сказал мне, что в случае нападения империи он будет сражаться на нашей стороне. Таковы события последнего времени. Я понимаю, что звучат они во многом странно, и готов пригласить тебя лично или матушку, чтобы вы своими глазами увидели все происходящее здесь. Мое отношение к империи не изменилось и я не ищу с ними союза, хотя и избегаю ненужной войны. Впрочем, ситуацию нельзя считать разрешенной, и конфликт по-прежнему возможен. Если империя все-таки решится напасть, и нам не хватит сил для обороны острова, мне ничего не останется, кроме как просить тебя о помощи во имя спасения людей.
В остальном дела наши неплохи. Благодаря помощи волшебной Нимфы мы поправили экономику острова, построили школу, новые здания порта и верфи. Строятся новые корабли. На остров, несмотря на опасное присутствие империи, часто заходят торговые люди и путешественники. Культурная жизнь наша тоже не стоит на месте. Мы открыли еще шесть новых фонтанов, а кроме того, Ершов и Конек постоянно делают новые спектакли. Царевна Лебедь также играет в театре. Был бы рад увидеть вас с матушкой на одной из премьер.
За сим кланяюсь.
Привет тебе передают писавшие со мною вместе Царевна Лебедь, Мария Умелица, Лесков, Емеля.
Поклон так же от Левши и Федота.
Князь Гвидон.
* * *
Маскировочный Голубь взмыл над островом в свете дня, полный сил, отдохнувший на Буяне около недели. Просто и восходящие потоки воздуха, согретые солнцем, радовали его. Он чувствовал силу в крыльях и песню в ветре.
С этой песней он долетел меньше чем за час до границ сектора, а затем преодолел еще два или три сектора по пути. Настало время поискать вечерний приют. Но он был полон сил и решил продолжать полет до середины ночи, чтобы побыстрее прибыть в Салтанию, так как смутно догадывался, что везет очень важное известие для царя.
На закате справа от него показался сокол.
Маскировочный голубь не испугался и не изменил полета.
Ведь он был невидим для хищных птиц. Специальная маскировка делала его неуязвимым для природных врагов, а равно как и для излишне любопытных людских глаз. Однако его насторожило, когда почти такой же сокол появился слева, и они стали синхронно сближаться с двух сторон. На расстоянии в сотню метров голубь притормозил, спустился немножко ниже, забирая влево, к скалам ближайшего острова.
Но птицы повторили его маневр. Это могло означать только одно – это не простые хищники, а существа, специально обученные для поимки маскировочных голубей. Голубю стало страшно. Он собрался с силами и попытался скрыться от погони. Но что такое голубь против двух соколов!
* * *
- Так, что там у нас.., - приговаривал колдун, один из тех, кто в свое время ассистировал Генриху и из тех, кто по-прежнему состоял на службе у регента империи.
- Забираем одно и вкладываем другое, - улыбнулся его коллега.
Спящая птица лежала рядом с ними, а они находились в небольшой избушке, когда-то, наверное, принадлежавшей рыбакам. Одинокий остров – никаких лишних глаз!
- А как ты думаешь, этот голубь говорящий?
- Да, и он может наболтать лишнего, когда прилетит с письмом.
- Значит, потребуется гипноз?
- Но нас не учили гипнотизировать голубей…
- Если мы подменим птицу, это вызовет куда больше подозрений. Так что вперед! Рано или поздно все приходится делать впервые.
Его коллега недовольно проворчал, но включил гипнотическую музыку и начал сеанс гипноза.
К лапкам голубя уже была прикреплена другая бумажка. По внешнему виду она ничем не отличалась от первой. Отличалось только содержание письма…
Бабка и Мария
- Ты в своей политической жизни совсем про меня забыла, - выговаривал Марии Федот в тот вечер. – Вот чего бы тебе не посидеть дома, не рассказать мужу сказку. Я тебя уже и не вижу почти…
- Ох, Федот, ну не я же виновата, что события в мире так быстро разворачиваются. Помнишь, а прошлый год вот так сидели вечерами, и делать было нечего – даже скучно было. Ну разве что Емеля заходил…
- Ага. И съедал все блины…
Марьюшка рассмеялась.
- Да, было скучновато, - согласился Федот. – Но теперь даже слишком весело.
- Почему слишком?
- А что вот ты сейчас к ней потащишься на ночь глядя через все болото? Неужели до утра не подождет?
- Эх, Федот, ну что ты ругаешься? Или я щи не варю? Или я плохо тебе стираю и глажу? Или дома у нас не убрано?
- Ладно, Мария, не заводись. Все это есть, но понимаешь ли, этого мало. Хочется иногда и простого внимания, человеческого тепла, ласки.
- Мы с тобой побудем, Федотушка. Я думаю, что скоро это все закончится. Но сейчас мне надо идти. Бабушка просто так к себе вечером не приглашает.
- Ведьма она, твоя бабушка! – фыркнул Федот и пошел во двор искать кошку.
- И тебе доброй ночи, любимый, - сказала Мария со вздохом и быстрым шагом направилась к болотам…
Баба Яга сидела у избушки на курьих ножках на пне и смотрела рассеянным взглядом в вечереющие небеса…
Когда Мария подошла, она неохотно встала.
- Ну где ты запропастилась, Машка! – проворчала она. – Я уже почти час тебя поджидаю.
- Не ругайся, бабушка. Меня Федот не отпускал. Сказал, что не видит меня дома и что вообще ему это все надоело.
- Федот… - рассеянно проговорила баба Яга. – Есть у меня одно зелье… Для поднятия настроения! Классная штука! Сама несколько раз пробовала.
- Да ну тебя, еще не хватало! Зелье! Скажешь тоже. Говори, чего случилась.
Баба Яга проводила свою ученицу в избу и достала чашу со странно пахнущим напитком.
- Выпей, красавица. Лучше видеть станешь, - сказала она.
- Мухоморный настой? Да ни за что!
- Дело-то серьезное, - проговорила баба Яга.
- И как я потом домой пойду… я же в лесу заблужусь.
- Вернешься завтра, куда спешить-то?
- Федот ругаться будет.
- Да ну твоего Федота, не отвлекайся. Говорю, дело- то серьезно. Шутки что ли? Я тебе когда мухоморный настой последний раз предлагала? – Баба Яга повысила голос.
Мария неохотно отхлебнула из чашки.
- Ну вот, пойдем теперь на свежий воздух, подышим, - сказала Баба Яга и вывела Марьюшку к болоту.
- Рассказывай, Яга, - сказала Мария сбивчивым голосом.
- А сейчас расскажу. Ты дыши глубже. Воздух свежий, вечерний, чистый, ночка вон уже подходит. Слышно станет скоро все. Скажи, что про гостя нашего нового думаешь, рыбака?
- Старый-то? Да странный какой-то… Что-то в нем какое-то несоответствие, что ли…
Баба Яга достала карту и положила на травку перед Марией.
- Валет пик, - сказала та.
- Он?
- Да ну он, старый слишком.
- Вот и я было подумала, что старый слишком! - и она начала рассказывать. – На первый взгляд. А ты теперь повнимательнее посмотри.
Мария сосредоточилась над картой. Некоторое время ничего не происходило.
Потом девушка вскочила с визгом и беспокойно озираясь по сторонам. Но увидев вокруг болото и бабу Ягу, села обратно на пенек.
- Увидела что? – спросила Бабка.
- Да, - задыхаясь сказала Мария. – Он разговаривал с царем Салтаном.
- Кто он – рыбак или валет?
- Валет… Да нет, вроде, рыбак…
- Ну-ка присмотрись еще, что увидишь. И слушай, о чем они говорили-то!
Мария только покачала головой в знак того, что это будет сделать сложно.
А бабка без спешки рассказала ей про свои беспокойные сны, связанные с новым гостем. Под ее мерный голос Мария задремала, а потом вновь вздрогнула, встрепенулась и уставилась на болото.
наткнувшись на вопросительный взгляд бабы Яги, она ответила:
- Царь Салтан на Гвидона сердится. А еще корабли… паруса у них черные. Не знаю, случайно может.
- Да ничего не случайно, - проворчала бабка. – Салтан на Гвидона сердится, и из-за этого, если война случится, помощь нам не пошлет. А сердится он из-за того, что этот старый хмырь всякую гадость ему про Гвидона рассказывает. А корабли твои – это враг, который готовится напасть на остров. Поняла теперь?
- Ох, поняла.
Мария поднялась.
- Надо Гвидона обо всем предупредить, - сказала она.
- Надо! – подтвердила баба Яга, но с места не тронулась.
Мария беспомощно посмотрела вокруг.
- Поздно уже, да? – Лес начал казаться ей страшным и чужим. – Через болота ночью, после мухоморного настоя?..
Бабка вздохнула.
- Да, рискованно. Так и в другие миры уйти недолго.
- Значит, пойдем утром?..
Бабка кивнула. Мария вновь опустилась на пенек с растерянным видом.
- Расскажи, чего я еще не знаю, - попросила Яга.
- Царевна мне рассказывала по секрету, что они утром… С Гвидоном… Ну тогда, в тот самый день, когда эти двое на остров приехали, гуляли на берегу.
- И чего?
- Ну… Звезда морей..., - казалась Мария увидела что-то и запнулась.
- Чего? Видишь чего?
- Звезда морей… им сказала, чтобы они с Гвидоном улетали с острова.
- Вон оно что, - задумчиво протянула бабка. - Ну а сейчас чего видишь?
- Вижу!.. как Федот с кошкой играется…
Бабка Яга плюнула в траву с досадой.
Салтания. Письмо
Этим вечером царь сидел в беседке и читал письмо. Начало его было таким же, как и у того письма, что писалось Гвидоном:
- Дорогой отец!
Понимаю твою тревогу и постараюсь, как смогу, ее разрешить.
Мы стремимся к мирной политике и независимости. После непростых переговоров, которые велись летом, сейчас наметился компромисс с империей, который может позволить нам жить мирно. Немалую роль сыграл в этом известный тебе Генрих, который сейчас значительно переменился по сравнению с прежними временами.
Белка дала обещание Генриху передавать ему свои знания, он же в свою очередь, дал слово мага и волшебника никогда не обманывать никого из нас, а также принес полные извинения за нанесенный ранее вред как Нимфе Астории, так и Царевне Лебедь. В настоящее время Генрих находится у нас в секторе на острове Заячий Нос.
Поэтому не переживай из-за того, что вблизи Буяна сейчас находится флот империи – он не представляет для нас угрозы.
Более того, этот флот избавляет нас от затруднений с пиратами, которые появляются у границ сектора и не дают покоя заходящим купцам. За это мы, возможно, позволим кораблям флота иногда заходить в наши порты и пользоваться источниками пресной воды.
В остальном дела наши неплохи. Благодаря помощи волшебной Нимфы мы поправили экономику острова, построили школу, новые здания порта и верфи. Строятся новые корабли. На остров часто заходят торговые люди и путешественники. Культурная жизнь наша тоже не стоит на месте. Мы открыли еще шесть новых фонтанов, а кроме того, Ершов и Конек постоянно делают новые спектакли. Царевна Лебедь также играет в их театре. Был бы рад увидеть вас с матушкой на одной из премьер.
За сим кланяюсь.
Князь Гвидон
Письмо это, как видим, содержало до половины текста, находившегося в первом письме. Изменены были только некоторые моменты. Однако этих моментов становилось достаточно, чтобы изменить суть письма на прямо противоположную…
Царь Салтан сидел в беседке и тихо плакал. Ему еще предстояло показать это ужасное письмо своей царице Наташе.
Предыдущая глава Следующая глава
Пролог | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7
|
